"Гардемарины с посторонними не пьют"

("Совершенно Секретно", 6/1993)

С одним из самых популярных актеров отечественного экрана Дмитрием ХАРАТЬЯНОМ беседует обозреватель "Совершенно секретно" Леонид ПАВЛЮЧИК.

- Дима, мы достаточно давно знакомы. Давай не будем "выкать".

- Хорошо.

- Тогда начнем. Я где-то прочитал, что твое имя вписано в "Книгу рекордов Гиннесса". За какие грехи ты туда попал?

- Это история "загадочная". Ее Сережа Жигунов учудил (один из "гардемаринов", руководитель фирмы "Шанс"). Года полтора-два назад он, если ему верить, подал заявку в комитет Гиннесса, что вот, мол, есть актер, который три года подряд по рейтингу кинематографического журнала "Экран" занимает первое место. Прошло какое-то время, и в Киноцентре на веселой и шумной рождественской тусовке при большом стечении разгоряченной публики Жигунов объявил, что я занесен на страницы этой самой книги. При сем присутствовали представители фирмы "Игра", проводившей рейтинг, они жали мне руку, говорили прочувствованные слова, но никакой бумажки, удостоверяющей мой "рекорд", не дали. Из чего я заключил, что, скорее всего, это веселая мистификация, розыгрыш. Я к этому так и отношусь. Но молва пошла...

- Тем не менее факт остается фактом: ты много лет безумно популярен в широких девичьих кругах, школьных и студенческих.

- На самом деле вокруг моей так называемой популярности много пены, зряшной суеты. Во всяком случае, на сегодняшний день. Да, еще два года назад, сразу после "Гардемаринов", на всех моих концертах, творческих вечерах были аншлаги, переаншлаги. Теперь двери не ломают. То ли в целом интерес к зрелищам упал, то ли ко мне отношение поменялось. Но я ничего не намерен делать, чтобы опять взвинчивать свою популярность. Это мне не нужно.

- И все же меня интересует психологическое состояние человека, на которого однажды это сваливается: интервью в газетах, журналисты и девочки, дежурящие под окнами...

- Сейчас я к этому спокойно отношусь. Я бы даже сказал, инфантильно. Потому что подобное уже пережил много лет назад, шестнадцатилетним школьником, когда снялся в "Розыгрыше" Владимира Меньшова. Вот тогда я действительно "проснулся наутро знаменитым". Меня узнавали на улице, в транспорте, письма пачками каждый день приходили... Помню, звонки доставали круглосуточно, пришлось даже номер телефона поменять...

- Я где-то читал, что три раза пришлось менять...

- Это уже домысел журналистский. Один, один раз поменял, но и это меня не спасло.

Тогда был очень сладостный и сложный момент в моей жизни.  Мир еще

только открывается, а тут такое... В общем, переболел я "звездной болезнью". Сначала, не скрою, было приятно, что я у всех на виду, на устах, потом внимание стало досаждать, злить даже. Тем более что за ним скрывались не только добрые побуждения, но очень часто и злые, хамские. Письма, например, матерные получал...

А сегодня... Сегодня я к ажиотажу вокруг моего имени вполне готов. Не в том смысле, что ждал популярности как манны небесной и вот дождался. Просто актерство это моя профессия, у меня есть удачные и менее удачные роли, я знаю себе цену, вижу свой "потолок" и цифрами рейтинга нимало не обольщаюсь. В том, что со мной произошло, моей личной заслуги мало. Это случай постарался, удача, судьба - назови как хочешь. Я ведь и в кино попал случайно, не стремился к этому, не грезил бессонными ночами о блеске юпитеров. Позвонила знакомая девочка, позвала на съемки, я пошел, меня утвердили, через три месяца сняли... Все произошло само собой. И дальше тоже меня несло, не знаю уж, как точнее сказать, волной, течением. Так и живу в надежде, что жизнь-река вынесет к какому-то новому берегу.

-А если приплывешь в тихую заводь забвения? Ты ведь сам не устаешь твердить, что есть Харатьян, а есть Смоктуновский, Янковский!

- Поверь, я бы не стал всуе склонять эти достойные имена, если бы не шквал откровенной иронии, убийственной критики, которая обрушилась на меня после публикации первого же рейтинга. Я отдаю себе отчет, что по большому счету ничего серьезного, значительного в кино не сделал. Мне просто достался счастливый лотерейный билет. Ты тянешь его и в выигрыше. А рядом с тобой человек более достойный, заслуженный стоит, он тянет и пусто. Да, я попал, меня, если хочешь, занесло в любимый зрителями жанр приключенческого фильма, в амплуа романтического героя. И неважно, войду ли я в историю кинематографа, но в память людей с чем-то добрым, чистым, светлым я уже, смею надеяться, вошел. Ребята, которые сегодня "балдеют" от "Гардемаринов", понесут в сердцах наших героев, как понес я через годы романтику, отвагу "Неуловимых мстителей". А это не так уж и мало... Тем более что на лавры Смоктуновского я никогда не претендовал. Стоило ли критикам в этой ситуации оттачивать на моей скромной персоне свои перья? Но в любом случае я не жалею, что судьба предложила мне такую, а не иную стезю в кино.

- А тоска по Гамлету не мучает?

- Еще как мучает. Мне бы хотелось что-то сделать настоящее, но с каждым прожитым годом все труднее вырваться из тисков амплуа, сложившегося имиджа. Дело уже даже не в режиссерах, которые меня по-прежнему "не видят" в серьезных ролях, а... во мне самом. Я уже сам себя побаиваюсь. Смогу ли преодолеть собственные комплексы, штампы определенные? Ведь кроме хотения нужно еще и умение. А это предполагает школу, базу, опыт. Я не играл в классике, с крупными режиссерами психологического направления не работал. А то, что доводилось делать, это же довольно поверхностные персонажи были. Играй не играй, творческого капитала не наживешь. Я с завистью слежу, например, за судьбой Олега Меньшикова. Он из моего поколения, и учились мы в одних стенах, с разницей в год. Вот он мой идеал, ему многое подвластно: и трагедия, и комедия, и гротеск, и психологические откровения. Вот если б я так мог... Вернее, не мог, а... Может, я и могу, да только не знаю об этом. Эх, дали бы мне хотя одну попытку...  

- Твое участие в фильме "Мордашка" в роли отрицательного персонажа не было ли той самой попыткой? И не слишком ли ты рисковал, подвергая свое амплуа такому крутому пересмотру?

- А тут палка о двух концах. Я долго думал, прежде чем согласился сниматься. Жигунов, который любит все наперед просчитывать, не очень советовал в это дело влезать, мол, отпугну свою аудиторию. Хотя он и не исключал варианта, что тем самым завоюю новых зрителей не 15 16-летних девочек, а людей постарше, поопытнее. Я решил рискнуть, тем более что сценарий живым, всамделишным показался. В нем и психология была, и прочитывалась судьба моего героя, которого обстоятельства, жизнь сделали альфонсом, приживалой. Но на съемках замысел первоначальный исказился и герой мой в результате стал примитивным, плоским. Но и от этой картины я не отказываюсь. Все равно это опыт.

- Ты уже дважды упомянул Жигунова. Скажи, вы с ним друзья не только на экране, но и в жизни?

- Мы не друзья. Но и не враги. У нас теплые отношения. Иногда я пою на концертах его песни, иногда мы вместе выступаем на творческих вечерах, ездим с новыми картинами. Раньше исколесили полстраны с "Гардемаринами", теперь вот пробуем на публике "Черный квадрат", в котором Жигунов выступил в роли продюсера, а я сыграл молодого следователя. Гораздо реже в последнее время судьба сводит меня с третьим "гардемарином" Володей Шевельковым, который мне очень симпатичен. Но все равно надо признать, что такой дружбы, как в кино, у нашей троицы не сложилось.

Я вообще слово "друг" очень редко произношу. Помню, с детства идеализировал это понятие; несколько лег назад в одном интервью вовсе сказал, что друзей у меня нет. Не потому, что их не было в самом деле, я просто их числил по рангу знакомых, приятелей. Время же показало, что среди них были и есть настоящие друзья.

- Кто они?

Что, фамилии нужны? Мне бы не хотелось... Ну ладно. Вот Гарик Сукачев очень надежный, интересный человек. В жизни он совершенно не соответствует своему сценическому имиджу. Еще дружу с Юрой Морозом режиссером фильмов "Подземелье ведьм", "Черный квадрат" и его женой, актрисой Мариной Левтовой. Они бескорыстные, искренние ребята, много мне в этой жизни помогли. Может, и я им когда-нибудь пригожусь...

- Ну что ж, от друзей перейдем к подругам...

- Ах да, у тебя же рубрика "Будуар" называется...

- Дима, скажи честно: когда поклонницы сами вешаются на шею, трудно устоять от соблазна закрутить "амурную историю"?

- Во-первых, никто не вешается. У меня нет оголтелых фанаток, как у Преснякова, Титомира... Правда, достают меня несколько постоянных девушек, но они, по моим наблюдениям, не вполне здоровы. Преследуют всюду, говорят, что я им послан Богом, и все такое. Я их просто боюсь. И при первой возможности скрываюсь.

Что касается остальных почитательниц, то они ведут себя достаточно сдержанно, интеллигентно. Ну, письма там, робкие звонки, взгляды выразительные... Но на меня это не действует! Не потому, что я импотент какой-нибудь, просто я понимаю, что их обожание, блеск глаз, возвышенные эмоции и чувства не мне, а моему герою адресованы. Значит, и я не могу, не имею права смотреть на них глазами мужчины а только глазами актера. Но это, возможно, мои личные "заморочки". Вон Женя Белоусов, тот в интервью прямо говорил, что с поклонницами у него случаются романы. У меня даже если б и было что-то, я бы не сказал.

- Твоей дочери девять лет. Стало быть, ты рано женился...

- В двадцать лет. А жить с моей будущей женой стали, когда мне и девятнадцати не было... Конечно, рано... Не случайно ничего хорошего из этого брака не получилось...

- А по чьей вине, как считаешь?

- По моей. Я ведь не хотел жениться. Понимал, что еще пацан, никакой не глава семьи, не муж. Да и страсти безумной, скажу прямо, не было. Ну, увлечение там и все такое. Но Марина училище уже заканчивала (она старше меня), ей из Москвы надо было уезжать.

И я из ложного представления о благородстве сделал красивый жест. Восемь лет, которые мы с ней прожили, не сделали нас счастливыми. Одно утешение: мы приобрели опыт семейной жизни. Он тоже необходим. Даже отрицательный.

- То-то ты не торопишься повторно надеть на себя цепи супружеские... Мне попалось на глаза интервью твоей нынешней избранницы вице-мисс "Кино СССР" Марины Майко, которая жалуется, что ты ее замуж не берешь...

- К этому интервью не стоит всерьез относиться. Марина девушка юная, неопытная, с "журналюгами", как сказал однажды о вашем брате Александр Градский, дела не имела. Она пыталась отшутиться, но ее собеседник иронию уловить не захотел...

- Но дело не в оттенках интонации. Из интервью я понял, что вы живете с ней уже четыре года, но до сих пор не расписались...

- Мы познакомились с Мариной в Одессе в 1989 году. Я снимался у Леонида Гайдая в "Частном детективе", она в экранизации бабелевского "Заката". Ходили вместе на пляж... Потом она стала в Москву приезжать, сейчас мы с ней живем вместе. Но опыт моего первого печального брака напоминает о себе. У меня своеобразный комплекс "штампа в паспорте" появился. И хотя Марине эта формальность, как я вижу, необходима, мы до сих пор не расписались. Что не мешает мне относиться к ней с уважением и любовью.

- Так, может, надо пойти навстречу девушке?

- Может, этим все и закончится...

- В том же интервью Марины я вычитал, что с первой женой вы развелись потому, что ты много пил...

- Это была одна из причин развода. А с другой стороны, может, я и пил потому, что плохо жили... Вообще-то пристрастие к алкоголю у меня давнее еще в школе, в училище случалось баловаться спиртным. Но сильные запойчики лет семь назад начались. Поэтому в 1988 году я "завязал" на время. В этот период главные свои роли сыграл, обжился немного...

- Я знаю одного режиссера, который свои лучшие фильмы снял, пока пил. А "завязал" насовсем и не стало мастера...

- Я по многим творческим людям замечал, что им своеобразный допинг нужен, чтобы что-то внутри зажигалось. Для кого-то это любовь, для кого-то, как ни странно, водка. Знаю замечательных артистов, которые пьют каждый день, без этого на сцену или съемочную площадку выйти не могут. У меня так  не  получается:   выпью лишнего - текст начинаю забывать, проваливаюсь в черную пустоту.

- И сейчас это случается?

- И сейчас. Хотя реже, чем раньше. В Ялте, например, меня пьяного раздели. Дубленку сняли, часы, шарф... Главное для меня - в критический момент в чужой компании не оказаться. Не случайно у Александра Володина даже стихи такие есть: "Никогда не пейте с незнакомыми людьми". Если рядом со мной близкий человек есть, то из "отключки" выхожу довольно быстро.

- А совсем "завязать" не получается?

- Пока не получается. Хотя с наркологами давно "дружу". Я три года после того как "завязал" совсем не пил, потом немножко выпивал и как-то даже врезался на машине в бордюр... Потом снова "зашился" на год и вот с октября прошлого года позволяю себе понемногу выпивать. В моей судьбе с пристрастием к алкоголю много чего связано и отвратительного, и, по-моему, хорошего, пусть все будет как будет. Жизнь сама разберется.

- С прежней семьей отношения поддерживаешь?

- С дочкой общаюсь. Каждую субботу-воскресенье она бывает у нас в Красногорске. Но, если честно, Сашенькой больше моя мама занимается. А я редко свободным бываю.

- Почему ты живешь в Красногорске? Неужели не можешь себе квартиру купить в Москве, в "тихом центре"?

- Представь себе, не могу. У меня за душой и миллиона лишнего нет, хотя это совсем не деньги...

- Никогда бы не подумал, что и для тебя существует проблема дензнаков...

- Я, конечно, не нуждаюсь, но и богатства безумного нет. Все, что зарабатываю, тут же трачу. Один бензин сколько денег пожирает... Маме опять же дачный домик строю. Дочери надо помогать, квартиру, гараж содержать... Нет, ничего "про запас" не остается.

- Но ведь известно, что век актерской популярности короток. Особенно в твоем амплуа годы-то идут... На Западе "звезды" знают, что, пока улыбается фортуна, надо успеть сколотить состояние, обеспечить, как говорится, тихую, спокойную старость...

- Ну, до старости мне далеко. А сколачивать состояние я не умею. Наверное, можно было бы в рекламе сниматься, из концертных поездок не вылезать, немыслимые гонорары за участие в фильмах требовать... Но это не в моем характере. Мне бы роль интересную... Можешь так и написать: в хорошем кино Харатьян готов сняться совершенно бесплатно...

<< Назад